В постели с врагом

Место встречи изменить нельзя

В Киеве два специализированных приюта для жертв домашнего насилия: один — побольше, организован 15 лет назад Киевским городским центром работы с женщинами; второй, принадлежащий Центру по делам семьи и женщин Деснянского района Киева, открыт в 2006 году. Прежде чем попасть в приют, журналисту полагается пройти многоступенчатую проверку, как перед визитом в Пентагон — чтобы сохранить конфиденциальность. Руководитель Центра по делам семьи и женщин Деснянского района Киева Наталья Грищенко в телефонной беседе изучила степень моей профессиональной подкованности в вопросах домашнего насилия и только потом передала в руки заведующей приютом. Мы встречаемся в метро, садимся в маршрутку и долго едем через самый большой спальный район Киева. Адрес никому не называют: в этом временном пристанище женщина должна быть уверена, что ее обидчик точно не появится на пороге или под окнами.

«Был случай, когда дочка одной из женщин привела прямо к порогу приюта отца, — рассказывает социальный работник Людмила Ивановна, встретившая нас в приюте. — Дети, особенно девочки, часто принимают сторону отца: из-за того, что он дает деньги и покупает подарки, больше позволяет. У девочки сахарный диабет, мать строго следила за ее диетой, а отец тайком разрешал есть сладкое. У него свои идеи по поводу питания. Школьный учитель, интеллигентный человек, но постоянно жену третировал, и психологически, и физически. Когда она поселилась в приюте на время развода, девочка встречалась с отцом на автобусной остановке, но однажды привела его прямо к дому, хотя и знала, что нельзя. С детьми бывает очень сложно», — вздыхает она.

В приюте вполне уютно — красивая кухня, зимний сад на широком балконе. Из окон медитативный вид на лес и реку. В спальнях светлая простая мебель, чисто убрано, пустовато и потому немного похоже на гостиницу. В двух семейных комнатах живут мамы с детьми, в третьей — несколько кроватей для одиноких женщин.

Из четырех взрослых обитательниц приюта меня встречает только пенсионерка Валентина Ефимовна. Три ее соседки разъехались по делам: одна (преподаватель вуза) — к адвокату, который ведет процесс по поводу раздела имущества с бывшим мужем, другая (учительница в декретном отпуске) — устраивать ребенка в садик рядом с приютом, третья (бухгалтер) -на встречу с психологом.

Валентина Ефимовна рассказывает свою короткую историю. Неработающий пьющий сын отбирал у нее деньги, бил. Однажды поджег квартиру. «Сын звонит вам?» — спрашиваю. «Звонит иногда», — неопределенно пожимает плечами. Социальные работники подозревают, что она по-прежнему отдает часть пенсии сыну, но сама Валентина Ефимовна в этом не признается. Куда идти после приюта, не знает.

Когда слышишь о «приюте для жертв насилия», кажется, что это такое место, куда можно сбежать прямо из-под занесенного кулака, подхватив на руки ребенка и теряя тапочки на ходу. Где-нибудь в Швеции это так и есть. Но по украинским законам приют — примерно как детсад: нужно пройти собеседование, медкомиссию, написать заявление. Правда, если в приюте устроен изолятор, можно поселиться, а уж потом пройти медкомиссию.

Спрятаться здесь можно только на три месяца. Предполагается, что за это время женщина решит хотя бы основные проблемы: придет в себя, разберется со своими демонами; если хочет развестись — найдет жилье, если хочет остаться — научится противостоять насилию. Всех обитательниц обязательно консультируют психолог и юрист: предоставляя бесплатное жилье, государство требует, чтобы женщина взяла на себя ответственность за свою жизнь.

 

За высоким забором

Валентина Ефимовна была единственной из обитательниц приюта, которая со мной поговорила. Остальные наотрез отказались. Все они только-только вырвались из своего персонального ада, пытаются привыкнуть к новым условиям и даже с социальными работниками пока не откровенничают. У всех — приличная работа, коллеги, друзья.

Как заметила Лиза Рай, спикер Международного женского правозащитного центра «Ла Страда», «в богатых домах толще стены и выше заборы, вот и вся разница. Насилию подвержены женщины любого возраста и социального статуса, но чем статус выше, тем сложнее обратиться за помощью». И потому, что унизительно (а они к унижению не привыкли), и потому, что опасно: влиятельный муж со связями в милиции или в суде может отравить жизнь распоясавшейся жене, отобрать ребенка, оставить совершенно без денег, устроить травлю. Поэтому женщины из состоятельных семей часто ограничиваются анонимными консультациями — звонят на государственный телефон доверия или на горячую линию «Ла Страда» (это единственная линия, работающая на всю страну) и беседуют с психологами. Многим надо просто выговориться — ничего другого они не ждут.

Одна постоянная абонентка, 25 лет, двое маленьких детей, живет как в тюрьме в богатом доме родителей мужа. Ее не выпускают даже в магазин за продуктами — она выходит только вместе с мужем на его деловые встречи. Всю одежду муж покупает ей по своему выбору. В ее обязанности входит: мыть мужа в ванной, подавать ему рубашку и пиджак, прислуживать за столом ему и свекру со свекровью (хотя в доме есть горничная). Если что-то не так, ее ругают, а могут и ударить. Она сирота, замуж вышла за однокурсника, никогда не работала, первые годы счастливо жила с мужем в Китае, где он работал по контракту, но когда вернулись в Киев и поселились с родителями мужа, он с подачи родителей стал обращаться с женой как с рабыней. Уйти девушка боится, куда, мол, идти — с двумя малышами, без опыта работы. А еще она мужа любит и надеется ему угодить.

Другая — дочь состоятельных родителей, девочка-мажорка, с первого курса живет с парнем, с которым познакомилась, выгуливая собаку. Девушка привыкла дружить только с теми, у кого тачка и телефон последней марки, а случайный знакомый сломал шаблон: подкупил искренним вниманием, сумел разговорить. Они вместе уже семь лет, живут в ее квартире, все это время ее гражданский муж у нее на содержании (поначалу жили на деньги ее родителей, теперь — на ее, она занимает престижную должность в банке). Стоит ей задержаться на работе — устраивает сцены ревности, которые часто заканчиваются избиением. Совершенно загадочный случай чистой привязанности: ни финансовой зависимости, ни детей, парень — фактически альфонс, который при этом еще и контролирует ее. «Зато в хорошие моменты он самый близкий человек».

Даже если удалось уйти, это еще не победа. Одна из постоянных клиенток линии доверия недавно развелась с мужем, который страшно избивал ее даже на восьмом месяце беременности. У нее все относительно благополучно: родители купили дочери квартиру, ее малыш здоров, бывший муж не преследует и не звонит с угрозами. Но сама девушка невыносимо страдает после расставания — до такой степени, что подумывает о самоубийстве. «У нее ужасная депрессия, истерики, — говорит психолог центра «Ла Страда» Алена Сидоренко. — Жертвы домашнего насилия часто очень крепко привязываются к мучителям, оправдывают их, чтобы сохранить свою собственную психику».

Раз бьет, значит, сама виновата, достойна наказания, — это объяснение позволяет сохранить логику и подобие здравого смысла в ситуации, больше похожей на страшный сон. Мучения усугубляются тем, что никто — ни родители, ни друзья -не понимают, как можно плакать по такому чудовищу, как бывший муж. К жертвам насилия общество почти всегда относится с осуждением: мол, как так можно, почему ты все это терпела, ты сама виновата! А некоторые добавляют — значит, было за что.

 

Безграничное терпение

«Так почему же они все это терпят?» — я спросила и Алену Сидоренко, и другого психолога «Ла Страды» Наталью Бочкор, и психолога Центра по делам семьи и женщин Деснянского района Киева Анну Мироненко. Если сделать из их ответов выжимку, получится примерно вот что.

У большинства жертв насилия (процентов 80) — «отягощенная наследственность»: отец был тираном, агрессивным или как минимум, жестко контролирующим мать, а иногда и детей. Многим из них трудно отделить понятия «контроль» и «забота». И у всех жертв без исключения — проблемы с установлением личных границ. Они не отличают свои желания, потребности и обязанности от чужих.

Одна из пациенток Анны Мироненко вспоминала, как в детстве выбирала с мамой платье. Ей нравилось яркое, красивое, но мама сказала: «Нет, этот цвет тебе не идет», — и посоветовала скромное, коричневое, «чтобы не выделяться». Вроде бы пустячок, но из миллиона таких пустячков сложилась покорность, на которой теперь паразитирует муж.

У мужчин — свой демон за плечами. Одни воспитаны в убеждении, что женщина, как ребенок, всегда нуждается в суровом наставнике; другие просто не способны контролировать свои чувства — ни любовь, ни ненависть. Некоторые агрессоры по сути слабее своих жертв и нуждаются в самоутверждении, в эмоциональной подпитке.

В отличие от эпизодической семейной ссоры, которая может случиться с кем угодно (и тарелки полетят, и соседи прибегут в испуге), семейное насилие — это система отношений, где, как в паутине, вязнут оба: и паук, и муха. Агрессор чувствует прозрачность или непрозрачность границ, чует страх -или, наоборот, готовность защищаться. Он пробует границу пробить. Если женщина сразу дает отпор, на этом все может и закончиться. Если решительного отпора нет, маховик начинает раскручиваться: оскорбления, подозрения, фразы: «Ты ни на что не способна, ты все делаешь не так, ты без меня ноль»; унизительный контроль за расходами (если жену содержит муж). Изоляция жертвы: путем разных манипуляций агрессор отдаляет жену от ее близких и друзей, чтобы некуда было обратиться за помощью. Запугивание: одна из клиенток «Ла Страды», например, так уверена во всемогуществе мучителя, что даже когда он звонит из-за границы, женщина подробно отчитывается, что делает, где была, как будто муж может увидеть ее даже за тысячу километров.

Понятие «домашнего насилия» включает, помимо физического, психологическое, сексуальное, экономическое. Опыт специалистов показывает, что обычно все эти виды насилия сочетаются, и рано или поздно дело доходит до физического насилия. Затем следуют извинения, обещания «больше никогда», примирение, и снова нарастание напряжения. Со временем циклы сокращаются, а жестокость усиливается, нарастая снежной лавиной.

Поскольку на поздних этапах жертва уже совершенно растворена в агрессоре, вырваться на свободу способна только с по-: мощью посторонних. Семейный психолог, юрист, подруга, родители, бесплотный голос на горячей линии доверия — любой человек, который сможет посочувствовать, поддержать, вытащить. Но первый шаг к излечению — сказать себе: если я и виновата в конфликте, то не казнить себя надо, а искать выход. Он точно есть.

 

«Я предала свою дочь, подруг и саму себя»

Анна К. (имя изменено), 38 лет, шесть лет назад разъехалась с мужем. На память ей остались дорогие украшения, несколько шрамов на голове и отчаянная решимость добиться успеха вопреки его пренебрежительным прогнозам.

«С Вадимом мы работали вместе еще до моего первого замужества. Потом наши дороги надолго разошлись. Я вышла замуж, родила дочку, развелась. Неплохо зарабатывала, обзавелась собственной квартирой. Все было хорошо, но я все-таки тяготилась положением разведенки.

Я снова встретила Вадима, когда мне было уже под 30. За это время он стал владельцем крупного бизнеса. Шикарно ухаживал — дорогие рестораны, путешествия, исполнение любых капризов. Я не была влюблена по-настоящему, но мне льстила его страсть. Вскоре он сделал предложение, и я согласилась. Кстати, я знала, что он уже был женат и что его бывшая подала на него в суд: «Я ее слегка толкнул, а она скандал раздула!» Я верила, что он душка-милашка, так считали все, кто его знал.

Его благоговейное отношение резко изменилось, когда он узнал, что я беременна. Он дал мне понять, что теперь я никуда не денусь. Сама я совершила множество ошибок. В частности, перешла в его бизнес и привела туда свою лучшую подругу. И через некоторое время обнаружила, что моя подруга стала его подругой. Она постоянно подставляла меня на работе, рассказывая ему, какие ошибки совершила я или мои подчиненные. Он устраивал страшный разнос провинившемуся, я становилась на защиту, и попадало мне. Только на меня он орал уже не в офисе, а дома, за закрытыми дверями спальни. Во время одной из таких ссор он швырнул меня в стену, я ударилась головой, потекла кровь.

Он сам обработал рану. Уехал, вернулся через пару часов с бриллиантовыми серьгами, огромным букетом, просил прощения, стоя на коленях. Я была как в тумане, ведь никто никогда не поднимал на меня руку. Не разговаривала с ним целую неделю, но в конце концов простила. Больше он до родов меня не бил.

Но вынимал душу. Говорил невероятно унизительные вещи обо мне и о моих близких. И при этом — вот что поразительно — я не сомневалась, что он меня любит. Ведь он все время требовал, чтобы я была рядом с ним. Уже через два месяца после рождения дочки он настоял, чтобы мы взяли ночную и дневную няню, и я вышла на работу.

Мою старшую дочь он тоже прессовал: читал многочасовые лекции из-за оценок. Когда я пыталась встрять, говорил: «Ты ее распустила! Мы живем вместе, и воспитывать ее будем вместе, так что помалкивай». Я предала девочку. Нет, я защищала ее, но только наедине с ним, никогда — в ее присутствии.

О моих подругах (кроме той, которая меня предала), он говорил очень тонкие гадости. Например, мог небрежно заметить: «Ну посмотри, что она из себя представляет? Когда она последний раз книжку какую-то прочитала? Ты же умница, как ты можешь с ней общаться?» И за эти редкие моменты, когда он меня превозносил, я была готова пожертвовать всеми. В итоге вокруг образовался полный вакуум. Синяки на моем лице трудно было скрыть, но я на все вопросы отвечала, что упала в душе или ударилась на лестнице — и никто не поинтересовался, что же происходит на самом деле.

Я испытывала к нему очень сложные чувства: ненависть, обиду, стремление доказать, что он не прав, а я — лучшая женщина в его жизни. Думать о разводе было страшно. Боялась, что он отберет ребенка; что я не смогу обеспечить детям привычного уровня жизни. От страха и тревоги, осознания собственного ничтожества я перестала спать.

Когда моя ненависть к нему достигла физиологического уровня — не могла переносить даже его запах — я рискнула обратиться к знакомому психологу. Пришла, стала говорить о проблемах в семейной жизни. И вдруг она спокойно спросила: «Он вас бил?» Я ответила: «Да», зарыдала, психолог подала мне салфетку, и я поняла, что признание сделано — небо не упало на землю.

Через месяц после первого посещения психолога я ушла от мужа. Поначалу он страшно психовал, скандалил. Но когда понял, что я тверда в решении — даже помог перевезти вещи. Обещал серьезную сумму, если я не стану подавать на раздел имущества. Однако этих денег я так и не увидела. В первый месяц я с утра до вечера рассылала резюме. Несмотря на кризис 2008-го года, нашла работу. Но депрессия моя не прекращалась. Обида, ненависть, желание вернуть его сплелись в клубок. И лишь многолетняя работа с психоаналитиком, потом с гештальт-терапевтом, занятия йогой помогли избавиться от этой зависимости. Теперь я даже благодарна ему за теплые моменты, которые бывали в нашей жизни.

Отношений с мужчинами у меня с тех пор не было — я слишком требовательно их оцениваю. Сейчас подумываю о том, чтобы открыть центр помощи женщинам, пострадавшим от домашнего насилия. Я пережила в точности то же, что и они. Уверена, что смогу им помочь, а кроме того, это своеобразная терапия для меня самой».

 

ЗАБУДЬТЕ ВСЕ МОИ ТРЕЩИНКИ

Достаешь из шкафа летние вещи — ура, солнышко, можно раздеваться! А потом глянешь на себя в отражение витрины — ой, кто это такой страшненький в шортах? Неужели я? В открытых вещах все, что скрывалось под плащами, кепками и колготками, тут же вылезает наружу, портит имидж и настроение. «ЖЖ» попросил специалистов в области женской красоты составить список зон-маркеров, которые под ярким солнцем выдают нас с головой. И давайте что-то с этим решать.

 

Скукожилась кожа

«Будем идти «по карте» сверху вниз, — предложила Татьяна Белая, косметолог-дерматолог. -Итак, сухие ломкие волосы с посеченными концами — явный признак дефицита внимания к себе. Конечно, частично вину можно списать на шапки, центральное отопление, недостаток витаминов и нервотрепку прошедшей зимы, но если регулярно ухаживать за волосами, потери можно свести к минимуму». А вот неприкрашенные отросшие корни — контрольный выстрел в имидж — ни на что, кроме собственной лени, не спишешь. Чтобы быстро исправить вид сверху, срочно записываемся к мастеру на покраску, параллельно подкармливаем волосы и кожу головы увлажняющими масками и сыворотками. Действенный салонный экспресс-метод — ламинирование: волосы напитываются коктейлем из биологически активных веществ, кератинами, антиоксидантами.

После этой процедуры жалкий снопик на голове превращается в шикарную копну. Профессиональный уход эффективно дополняют домашние маски — они есть практически в каждой линии средств для волос.

Спускаемся ниже — к коже лица. Тех, кто не особо дружит с косметологами, игнорирует чистки и увлажнение кожи, дерматокосметолог Владлена Аверина узнает по бледному или землистому тону лица. Усиливают впечатление неухоженности россыпи прыщиков и белых точек, легкое шелушение. Толстый маскирующий слой тонального крема только подчеркивает дефекты и тоже относится к симптомам пренебрежительного отношения к внешности. Чистка лица и маски помогают улучшить цвет и тонус кожи, а сеансы массажа с питательными маслами (арагоновым, из виноградных косточек, маслом ши), плюс месячный курс витаминов А и Е избавляют от сухости и шелушения. Но! «Если человек редко посещает кабинет косметолога, на быстрый результат не стоит рассчитывать, — предупреждает Татьяна Белая. — Клеточный ответ на процедуры проявляется только через 28 дней. Хорошее состояние кожи лица нарабатывается в течение жизни, поэтому в уходе важна регулярность».

Другая крайность — сальный блеск кожи лица. Для профилактики слишком уж «сияющего» вида дамам с жирным типом кожи следует носить в сумочке матирующие салфетки, пудру И специальный крем от блеска.

О БРОВЯХ. Не забываем корректировать. Да, модные формы нынешнего сезона предполагают естественность и густоту, но все-таки ухоженные широкие и хаотично растущие брови -две большие разницы.

О ГУБАХ. Потрескавшиеся, шелушащиеся губы (симптомы хейлита) не добавляют внешнему виду лоска. Особенно если их покрыть толстым слоем помады. Глубинной причиной хейлита может быть воспалительный процесс желудочно-кишечного тракта или гиповитаминоз. Если проблема не исчезнет после использования жирного бальзама для губ и включения в рацион комплекса с витаминами А, Е, омега-3 полиненасыщенными жирными кислотами, придется обратиться к гастроэнтерологу.

ЛИЦО гораздо реже выпадает из зоны внимания, чем область шеи и декольте. В сарафане это особенно заметно: здоровый цвет и тонус кожи лица резко контрастирует с тем, что находится ниже подбородка. «Плотность кожи в этих зонах гораздо меньше, чем на лице, водно-липидная мантия тоньше, сальных желез меньше, — объясняет Владлена Аверина, — поэтому из-за обезвоженности кожа шеи и зоны декольте быстрее теряет тонус, появляются сухость, морщинки. Скорая помощь зависит от возраста: до 40-45 — массаж, увлажнение, питание кремами и сыворотками, после добавляются мезотерапия, пилинги и лазерная шлифовка».

 

Гадание по рукам

«Однажды мы сидели с приятелем в кафе и украдкой рассматривали шикарную леди через несколько столиков: гадали, сколько ей лет, — рассказывает Татьяна Белая. — Лицо и грудь у нее были идеальными, правда, как мне показалось, дело не обошлось без пластики. И я не ошиблась. Когда она проходила мимо, я поняла, что девушке глубоко за 40. Возраст выдала немолодая кожа на локтях -она была сухой и шелушащейся». Чтобы кожа локтей не превратилась в предателя, ее нужно регулярно увлажнять кремами и пилинговать. Элементарный способ добавить ей нежности и белизны — разрезать лимон на две половинки и поставить в них локти: лимонная кислота обладает отшелушивающими и увлажняющими свойствами. После лимонного пилинга на локти нужно нанести скраб, смыть его и втереть жирный крем.

Пластические хирурги выделяют три признака неухоженных рук, и они же выдают возраст: сухая, полупрозрачная кожа, пигментация, выступающие вены. Обломанные ногти, заусеницы, облезший или отсутствующий маникюр подчеркивают нелюбовь к себе в любом возрасте. Чтобы работа по дому не состарила кожу рук раньше времени, Владлена Аверина советует мыть посуду и полы исключительно в перчатках; грязевые, питательные маски для лица наносить и на руки; расставить по дому побольше тюбиков с кремами, чтобы почаще баловать ручки. Уменьшают возрастные проявления, возвращают нежность и мягкость коже парафиновые ванночки. Не забываем принимать витамины: для крепости и красоты ногтей в витаминном комплексе содержится кальций.

Еще один маркер возраста и неухоженности -провисающая кожа на руках в области предплечья. Тонус кожи в этой зоне связан с уровнем соматотропного гормона, который начинает падать после 30-35. Но тут кремом делу не поможешь. Только гантелями и упражнениями для укрепления трицепса.

Когда мы снимаем закрытые туфли и надеваем босоножки, главное не продемонстрировать всему миру огрубевшую кожу на пятках и стопах — гиперкератоз. Сухие огрубевшие стопы могут быть последствием агрессивного удаления ороговевших клеток кожи станком/пемзой, симптомом гиповитаминоза или неполадок в работе печени. Определиться с планом действий поможет визит к дерматологу. Если все дело в неправильном уходе, используем специальные скрабы и пилинги, ванночки для стоп с добавлением масел лаванды, чайного и розового дерева, питательные и увлажняющие кремы, маски.

 

Все пропало

«Чем хуже у девушки дела, тем лучше она должна выглядеть», — считала Коко Шанель. Но не у всех получается. Частые нервотрепки, депрессии и повышенная тревожность — симптомы психологической неухоженности — основательно портят внешность. В период эмбрионального развития волосы, ногти, кожа и нервная система человека закладывались из одного эктодермального зародышевого листка, поэтому кожные и нервные болезни часто связаны между собой. Враг красоты номер один — гормон стресса кортизол. Он замедляет обмен веществ, провоцирует тягу к сладостям, вызывает спазмы сосудов, недостаточное снабжение тканей кислородом. В итоге мешки под глазами, землистый цвет лица, лишние кило, выпадающие волосы и ломкие ногти. Не считая тусклого, апатичного взгляда, сгорбленной спины и опущенных уголков губ. И чем дольше длится стрессовая ситуация, тем печальней внешняя картинка.

Чтобы справиться с внутренним и внешним кризисами, Владлена Аверина рекомендует отправиться на антистрессовые 8РА-процедуры, подкормить кожу лица витаминными масками, повысить тонус инъекциями с гиалуроновой кислотой. Татьяна Белая советует позаниматься в спортзале или поработать в саду — дать телу физическую нагрузку, гарантированно разрушающую накопившиеся гормоны стресса. Второй пункт программы — хорошенько выспаться, если нужно — с применением легкого снотворного. Третий антистрессовый штрих — сделать макияж и отправиться за новыми впечатлениями — на выставку, спектакль или встречу с хорошими друзьями.

Комментарии запрещены.