Золотые руки доктора

Я смотрела на Гришу и молила Бога дать сыну хоть малейший шанс. Сутки назад мой мальчик был найден в парке сильно избитым и с тех пор находился без сознания. «Делаем все, что можем, — разводили руками врачи. — Но ведь медицина не всесильна…» Я мечтала иметь много детей, мечтала страстно — как любая женщина, которая по-настоящему счастлива в браке. Оказалось, завести ребенка не так просто. Восемь лет я проходила всевозможные лечебные процедуры, ездила по санаториям, и… ничего. Отчаявшись, уговорила мужа взять малыша из детского дома. И, как только приняла это решение, сразу забеременела! Ну разве не чудо?

Увы, впереди нас ждало очередное испытание. Роды были затяжными и тяжелыми, причем из-за халатности акушерки ребенок едва не погиб. Месяца три наш мальчик находился в больнице. Но выкарабкался! Мы с мужем плакали от счастья. А спустя полгода новый удар — у супруга обнаружили опухоль мозга, и через два года его не стало. Не знаю, как бы я это пережила, если бы не сын…

Конечно же, я всегда тряслась над Гришей, но он отнюдь не был маменькиным сыночком — рос добрым и трудолюбивым, к учебе относился добросовестно, школу окончил с золотой медалью, без проблем в университет поступил. Учился легко, с интересом, преподаватели его очень хвалили. Я не могла нарадоваться: каждой матери приятно, когда хвалят ее ребенка. И тут нежданно-негаданно новая беда: Гриша с тяжелыми травмами в больницу попал. Нужно было в очередной раз спасать своего единственного ребенка. И я бросилась на помощь.

— Возьми… На всякий случай… — вызвав меня в больничный коридор, сестра сунула мне в руки какой-то конверт.

— Что это? — удивилась я.

— Деньги, — объяснил она. — Тут ровно четыре тысячи. На шубу собирала…

Я растерялась: «Нужно ли?»

— Бери, пригодятся! — она резко отвернулась, чтобы я не видела в ее глазах слез.

Поблагодарив сестру, я положила конверт в карман и пошла искать завотделением. Утром сын пришел в себя, и мне сказали, что теперь ему будут делать операцию, — я хотела узнать, когда именно.

В кабинете никого не оказалось. Тогда я заглянула в ординаторскую. Услышав: «Войдите!», толкнула дверь. Медсестры пили кофе и разговаривали.

— Ни минуты покоя! — проворчала одна из них, поднимаясь мне навстречу. — Вы что, не видите: у нас перерыв!

— Но мой сын… — пробормотала я. — Он… Он так стонет… Может, ему надо сделать укол?

— По-вашему, мы не знаем, что ему нужно? — возмутилась медсестра. — Вот народ!

— А когда его будут оперировать? — спросила я. — И кто?

— Пока неизвестно, — буркнула женщина, оттесняя меня за дверь. — Это решает главврач.

— А где я могу его найти?

— Он сейчас на обходе.

— Скажите, нельзя ли прооперировать моего сына как можно скорее? — в отчаянии задала я еще один вопрос, хотя, честно говоря, и не надеялась на ответ.

— Это решит Федор Петрович. Вот он как раз идет… — медсестра указала на высокого мужчину, вышедшего из какого-то кабинета. — Но учтите…

Она не успела окончить предложение, а я уже бежала по коридору и приговаривала:

— Доктор, постойте! Постойте, я к вам! Остановившись, врач окинул меня недовольным взглядом.

— По всем вопросам — к дежурному врачу! — резко бросил он. — У меня нет времени!

Главврач собирался идти дальше, но я решительно преградила ему дорогу и затараторила:

— Умоляю, не уходите! Мой сын… Ему плохо, а им никто не занимается…

— Быть такого не может! — сердито произнес он.

— Как это — не может?! — закричала я. — Сын страдает, а медсестры не хотят сделать ему обезболивающий укол.

— Так, прекратите панику! — приказал врач. — Вашему сыну делают все необходимое. Но ему нужна операция!

— А кто будет ее делать? Вы? — не успокаивалась я.

— Нет, не я, другой хирург. А что, это имеет какое-то значение? — с вызовом спросил доктор.

— Конечно, имеет, — закивала я. — Пожалуйста, сделайте операцию сами.

— Сам? Хм… — он опасливо оглянулся. Убедившись, что никого нет в коридоре, продолжил: — Можно подумать… Пройдемте в кабинет.

Закрыв дверь, торопливо написал на бумажке: «5000».

У меня подкосились ноги. Господи, где я столько возьму?!

— У меня с собой только четыре тысячи, — произнесла виновато, вынимая из сумочки деньги. — Но я обязательно принесу недостающую сумму, поверьте!

Доктор взял у меня конверт.

— Договорились… — спрятав деньги, снял телефонную трубку. — Лиля! Начинайте готовить Матвиенко из восьмой палаты к операции. Да, я сам буду оперировать! Сегодня!

Благодарно улыбнувшись, я покинула кабинет. Руки мелко тряслись, ноги подгибались… Никогда в жизни не давала взятку, а главное — не знала, как себя вести дальше… С нетерпением ждала, когда сына вывезут после операции. Заранее договорилась с медсестрами и сестрой-хозяйкой, что заплачу, чтобы ему обеспечили соответствующий уход, а мне разрешили поставить в коридоре раскладушку — переночевать у постели сына хотя бы одну ночь, самую тяжелую.

— Кому-нибудь другому главврач бы не разрешил, — щебетала дежурившая в тот день медсестра. — Но для Федора Петровича мать-это святое! У него не только руки золотые, но и сердце! «И карман», — мысленно добавила я.

Девице тоже сунула двести гривен, однако она даже не поблагодарила. Наверное, решила, что при ее участливом отношении такой суммы мало. Но мне, было безразлично! Важно, что Гришу прооперировали, и прооперировали удачно. Когда медсестра отлучилась, я позвонила своей сестре, зная, как она ждет вестей.

— Все нормально? — обрадовалась Зоя. — Слава Богу! Постарайся не нервничать, — успокаивала меня. — Самое страшное позади. Если еще понадобится какая-то сумма, не беспокойся, я непременно достану.

— Нужна еще тысяча… Зоенька, придумай чего-нибудь!

— Не переживай, — сказала она, — Здоровье Гриши — самое главное. А деньги везде и со всех дерут. Такая се ля вине подмажешь — не поедешь!

— Спасибо тебе! Век не забуду! Золотой ты мой человек! На том наш разговор и закончился. Шло время. Гриша с каждым днем чувствовал себя лучше. Я было вздохнула с облегчением, а тут новая напасть!

Когда сыну разрешили подниматься с кровати, выяснилось, что у него теперь серьезные проблемы при — одна нога совершенно не сгибалась в колене. Гришенька страшно расстроился, все переживал: «Ни хватало стать инвалидом!»

— Не думай о плохом! Я поговорю с врачом. Он обязательно поможет, — утешала я.

На этот раз доктор был на удивление приветлив.

— Ну? Как чувствует себя наш герой?

— В общем, неплохо, — начала я, — вот только нога… Скажите, он сможет в будущем ходить нормально? — Не хотел вас пугать, но… понимаете… — главврач понизил голос.

Я молитвенно сложила руки.

— Прошу! Говорите как есть!

— Хорошо. Для того чтобы ваш сын ходил нормально, требуется еще одна операция, — объяснил он. — Довольно дорогая и сложная. И при этом нельзя дать стопроцентной гарантии, что подвижность сустава полностью восстановится. Возможно, придется годами его разрабатывать. Но можно оставить все как есть. Конечно, Гриша будет хромать, но ведь он же не танцор… Короче, выбор за вами, закончил доктор.

— По-вашему, я допущу, чтобы мой сын остался на всю жизнь хромым?! — почти всхлипнула я. – Вы представляете, что это означает для парня! Да я на все ради него пойду! В глазах доктора появился уже знакомый мне блеск:

— Вы хорошая мать! — произнес он.

— И сын у вас замечательный. Поэтому я готов снова вам помочь. .

— Сколько? — напрямик спросила я.

— Семь тысяч, — ответил невозмутимо. Я была в шоке, но вида, конечно, не подала: а вдруг передумает! Сразу начала размышлять, где можно взять столько денег. И вот тогда вспомнились слова моего начальника. «Если понадобится, я вам помогу», — пообещал он, когда подписывал мое заявление на отпуск за свой счет. С бешено колотящимся сердцем подходила к кабинету директора. К счастью, шеф оказался на месте.

— Как здоровье Гриши? — спросил он, предложив мне присесть. Я хотела ответить, но горло сдавил спазм. Закрыв лицо руками, я отчаянно зарыдала. Обойдя стол, начальник присел рядом, отечески погладил меня по плечу и тихо сказа:

— Не нужно… Чем я могу помочь? — Я пришла… просить денег… — произнесла сквозь слезы. — И много нужно?

— Семь тысяч, — прошептала я.

— Налив в стакан воды, директор заставил меня сделать несколько глотков. Затем снова присел рядом.

— Для чего вам нужны деньги?

— У сына серьезная проблема с ногой… Если ему не сделают операцию, он останется калекой на всю жизнь!

— Выходит, операция платная?

— Официально нет, но…

— Вам намекают, что нужно заплатить?

Отчаявшись, я рассказала ему о своих переговорах с главврачом. Когда закончила, шеф протяжно вздохнул.

— Что за времена? Ничего святого не осталось! А вы тоже хороши: с самого начала позволили собой манипулировать!

— В каком смысле? — не поняла я.

— В прямом. Мало того что сразу дали вымогателю денег, так еще и сейчас заискиваете перед ним. А ведь вам нужно не просить, а требовать!

У меня снова потекли слезы.

— Да что вы! — воскликнула я. — Тогда он обозлится и вообще Гришей перестанет заниматься!

— Не имеет права! — начальник стиснул зубы, помолчал. — В конце концов, это его профессиональный долг!

— Какой долг?! В наше время все решают деньги. Нет денег нет лечения. Хоть помирай!

— Ваша правда, — пробормотал Тимофей Иванович. Затем вдруг хлопнул ладонью по столешнице. — Но все равно, зло должно быть наказано! И я знаю, кто может нам в этом поспособствовать. Андрей!

— Наш бухгалтер? — уточнила я.

— Мой брат, сотрудник милиции. С его помощью мы выведем этого лекаришку на чистую воду! Он будет наказан. А вашего сына переведут в другую больницу, под опеку порядочного хирурга. Ну что вы так испуганно смотрите?

— Но как же… — растерялась я. — Ведь если об этом узнают в милиции, мне тоже придется отвечать: не силой же он у меня деньги отнимал — сама ему их дала! И сейчас именно я его об одолжении просила…

— Потому что он поставил вас в безвыходное положение! — рассердился Тимофей Иванович. — Разве не так?

— Может, и так, только по закону я ведь тоже виновата! А раз виновата — стало быть, придется отвечать. А Гришенька? Кто его без меня на ноги поставит?! — я уже почти кричала,

— Успокойтесь, из любой ситуации есть выход. И я его уже знаю. Мы не станем говорить Андрею, что вы уже давали хирургу деньги. Сам врач вряд ли об этом заикнется — не в его интересах! А брат поймает его с поличным — как говорится, на горячем, чтобы впредь неповадно было взятки брать!

— А Гриша как же?

— А что Гриша? Он у вас еще будет бегать на длинные дистанции! И вообще, следовало сразу ко мне прийти!

Не могу сказать, что план мне понравился, но обратной дороги я не видела. Пришлось согласиться. Через час поехали к Андрею. Он принял нас очень доброжелательно. Договорились, что на следующий день он сыграет роль моего мужа и вручит врачу взятку, это будут меченые деньги. Все произойдет в моем присутствии, то есть я выступлю в роли свидетеля.

Возвратившись в больницу, я сразу направилась в кабинет главного врача.

— Все нормально, — начала бодро, — деньги будут завтра.

— Ну и прекрасно! — удовлетворенно потер руки доктор. — В таком случае послезавтра ваш сын будет прооперирован. Лично мною.

— Завтра я приду вместе с мужем, — добавила я. — Он хочет поблагодарить вас за заботу о сыне.

Врач посмотрел удивленно, попытался протестовать, но я все-таки настояла на своем.

На следующий день мы с «мужем», войдя в больницу, не пошли к Грише, а первым делом направились в кабинет главврача. У меня страшно дрожали руки и пересохло в горле. Ой, что будет, что будет…

— Добрый день! — главный врач встретил нас, широко улыбаясь. — Проходите, пожалуйста.

— Очень рад познакомиться, — протянул ему руку «мой муж». — Жена мне о вас столько рассказывала…

— Делаю все что могу, — с этаким достоинством произнес доктор.

— А еще благодарен вам за особую заботу о нашем сыне, — продолжал Андрей, который явно вошел в роль. — Хотелось бы расспросить вас поподробнее о предстоящей операции.

— Но мы накануне уже все обсудили с вашей женой… — ответил главврач.

— Однако вы не гарантировали ей положительного результата! — возразил Андрей.

— Ну, знаете ли… — возмутился врач. — Я ведь простой хирург, а не Господь Бог!

— И все-таки, я считаю, должна быть какая-то конкретность, не сдавался «мой муж».

— Разве это я настаиваю на операции? Ваша жена попросила, и я пошел ей навстречу. А мог бы и отказать!

— Ну что вы! Мы вам так благодарны! Пересчитайте! — шагнув вперед, Андрей протянул стопку купюр.

— Потом, — хмуро бросил доктор, опуская деньги в ящик стола. — А сейчас извините — у меня срочные дела.

— Конечно, конечно, не смеем задерживать, — мы повернулись к двери, якобы собираясь выйти из кабинета. Остальное произошло так быстро, что я даже не успела опомниться. В комнату стремительно вошли двое оперативников в штатском и пара понятых. Произведя досмотр, милиционеры тут же арестовали взяточника. — Вы вели себя великолепно! — похвалил меня уже в коридоре Андрей. — А теперь нужно собрать Гришины вещи и перевезти его в другую больницу.

С тех пор прошло три месяца, но мне до сих пор вспоминается тот день. Моего сына прооперировали в другой клинике. Операцию делал замечательный хирург. Она прошла успешно, и скоро Гриша сможет ходить без костылей. Я счастлива, что все так закончилось. Знаю, что сын мною гордится. Когда рассказала ему о том, что участвовала в задержании преступника, сынок восторженно воскликнул: «Мама, ты супер! Просто Джеймс Бонд в юбке!»

 

Комментарии запрещены.