WOMEN'S PLANS - журнал для женщин

Так продолжается и до сих пор начатый еще в конце XIX и начале XX века поход на принцип детерминированности, обусловленности, закономерности явлений,- на принцип, лежащий в основе всех явлений. Как есть две партии в философии — материализм и идеализм,- так есть и две линии в понимании причинности — материалистическая и идеалистическая. Эмпириокритицизм показал, что главное состоит не в том, как мы формулируем, понимаем, определяем причинность, а в том, признаем ли мы существование причинности вне и независимо от нашего сознания, т. е. объективно. Отстаивает ту мысль, что может устареть человеческое представление об отдельных формах причинной связи, но не может устареть принцип объективности причинности и закономерности. Последние работы советских авторов, посвященные рассмотрению проблемы причинности в теории относительности, квантовой механике, квантовой теории поля и физике элементарных частиц, дают возможность сделать заключение, что новейшие открытия в физике, существенно обогатившие содержание принципа причинности, могут быть рационально поняты только на основе диалектического материализма… и что это развитие представлений о причинных связях означает, по существу, торжество идей причинности в современной физике. Реакционные тенденции, присущие методологическим основам зарубежной науки, в настоящее время еще более усилились и направлены на доказательство бытия божия и восстановление пошатнувшейся веры в сотворение мира. Идет разнузданная травля дарвинизма и открытая пропаганда фидеизма. Об этом говорят работы американских и английских биологов и философов Г. Морриса Библия и современная наука (1951), Джона Клотца Гены, книга бытия и эволюция (1955), Дж. Гексли Эволюция в действии (1953) и Религия без откровения (1957), Э. Синнота Биология духа (1955) и др. В условиях острой идеологической борьбы в настоящее время богословы и поповствующие ученые, будучи уже не в силах прямо опровергнуть науку, стремятся как-то увязать библейские истины с выводами современного естествознания.

Представления Р. Вирхова о реагировании живых тканей имеют логическую связь и теоретическую общность с концепцией реагирования И. Мюллера (1801 — 1858). В статье Сущность болезни и причины болезней Р. Вирхов писал: Так как одна к та же причина действует на одну клетку раздражающе, на другую разрушающе, на третью только угнетающе, то следует признать различие их внутренних состояний за основу различной реакции. Таким образом, приходят к признанию внутренней причины или предрасположения2. То, что Р. Вирхов именует основой различных реакций клеток или их предрасположением, справедливо замечает М. Г. Дурмишьян, в действительности есть предопределенность реакций в учении И. Мюллера. Кроме действующих причин (causa effeciens), т. е. причин в нашем обычном понимании, Р. Вирхов признавал и целевые причины (causa finalis). Теоретические взгляды Р. Вирхова, как указывают Л. Н. Карлик и О. И. Караханян, имеют в своей основе вульгарно-материалистическую, механистическую философию с некоторыми виталистическими концепциями. О. И. Караханян справедливо писал о том, что на формирование взглядов Вирхова оказал влияние не только вульгарный материализм, обусловивший антиисторизм и метафизичность его концепций, но и неокантианский идеализм, обусловивший агностицизм, телеологизм и прочие идеалистические извращения, характерные для его теории целлюлярной патологии. Р. Вирхов не понимал качественного своеобразия жизни как новой формы движения материи, отличной от неживой природы, и рассматривал ее лишь как иную комбинацию однородных, бескачественных частиц материи, способных только к механическому движению. Клетки наделяются им качествами организма как целого, последний же представляется качественно отличным от входящих в его состав клеток, а сводится лишь к их сумме. Наряду с этим в учении Р. Вирхова имеются и явно идеалистические идеи (творца жизни и др.). Следовательно, философские взгляды Р. Вирхова являются эклектическим сочетанием вульгарного материализма, витализма и кантианства. Р. Вирхов в соответствии со своими философскими взглядами метафизически истолковывал открытие клеточного строения организмов, имевшее прогрессивное значение в биологии и медицине.

Эта идея особенно рельефно пропагандируется в книге епископа Отто Шпюльбека Христианство и картина мира по современному естествознанию. Видный английский невролог Р. Брейн, проповедуя союз : науки с религией, утверждает в своей книге Наука, философия и религия (1959), что познание истины якобы может быть достигнуто различными путями — научным, философским и религиозным. С индетерминизмом связано и антинозологическое направление в современной медицине, особенно в психиатрии. Нозология как учение о болезнях, впервые сформулированное Э. Крепелином (1856-1926), изучает те общие и специфические закономерности, которые являются характерными для одного и того же заболевания; антннозологизм же характеризуется отрицанием объективной, онтологической основы общего. Например, Адольф Майер, являющийся основоположником психобиологического направления в современной зарубежной медицине, считающий, что нет болезней, а есть больной, объявляет нозологический принцип пройденным этапом в развитии медицины. В. М. Морозов пишет, что ревизия клинико-нозологического направления в психиатрии ведется с позиций современной зарубежной идеалистической философии. Учение о нозологии в психиатрии ревизуется с позиций прагматизма, волюнтаристского психоанализа, современного позитивизма, фундаментальной онтологии М. Хайдеггера и критической онтологии Н. Гартмана, но особенно решительно против нозологического направления в психиатрии выступают психиатры-прагматисты. Если клинико-нозологическое направление в патологии в капиталистических странах развивалось и развивается в настоящее время как стихийно-материалистическое, то идеалистическое направление отличается крайним антино-зологизмом. Отказ от нозологического принципа, свойственный некоторым течениям в современной зарубежной медицине, является шагом назад и тормозит развитие медицины. Кризис методологических основ зарубежного естествознания и медицины нашего времени — явление того же порядка, что и кризис конца XIX и начала XX века.

В 1884 г. выдающийся русский клиницист С. П. Боткин (1832-1889) выступил с критикой учения Р. Вирхова. С. П. Боткин показал ограниченность вирховского анатомического мышления. Такой оценке целлюлярной патологии соответствуют и взгляды И. П. Павлова (1849-1936), который внедрил в физиологию и патологию синтетический метод исследования, идею целостности организма и создал научную основу для синтетического понимания больного человека. И. П. Павлов указал, что одна патологическая анатомия не может дать полного анализа, полного знания механизма болезненного процесса, что она для этого еще слишком грубый прием. Тем не менее принципы вирховского учения нашли широкое распространение и до настоящего времени вирховианство широко распространено в зарубежной медицинской науке. Органолокалистический принцип в патологии на долгое время задержал развитие правильных представлений о целостности организма. В целлюлярной патологии господствовал локалистический принцип и морфологический, преимущественно статический, подход. В последующем вирховская теория препятствовала распространению павловского учения о целостности человеческого организма, его взаимосвязах с окружающей природой и социальной средой и ведущей роли центральной нервной системы в жизнедеятельности организма. Вирховианство, разрывая целостный организм на части, переоценивая самостоятельность этих частей, приходит к отрицанию единства организма с окружающей его средой, к отрицанию эволюционного учения. Большая роль в критике несостоятельности основных положений целлюлярной патологии принадлежит одному из учеников И. П. Павлова акад. А. Д. Сперанскому. Указывая на крупные недостатки вирховской патологии, мы в то же время должны подчеркнуть, что аналитическая работа Р. Вирхова в известной степени заполнила существовавший пробел в патологии и тем самым была исторически неизбежной и для своего времени прогрессивной; она способствовала падению гуморальной и солидарной теорий, которые, не имея под собой какой-нибудь научной базы, являлись схоластическими, оторванными от конкретной действительности, спекулятивными измышлениями, задерживавшими дальнейший прогресс медицины.

Хотя в работах, посвященных современному состоянию зарубежной медицины, говорится не столько об успехах, сколько о тупиках, об исчерпании возможностей и т. п., но по сути дела здесь перед нами признаки огромного успеха медицины, содержание которого прежде всего в том, что он показывает недостаточность ранее установленных форм мышления, необходимость их пересмотра, дополнения, ведет к ломке установившихся понятий, как и в 90-х годах прошлого века. Объективное доказательство успеха — в накоплении материалов, не укладывающихся в рамки старых понятий, перерастающих их, требующих новых форм рассмотрения. Развитие медицины в капиталистическом обществе после Р. Вирхова совпадает с эпохой империализма, а переход капитализма к стадии империализма выразился значительным поворотом в сторону реакции во всей идеологии. Это сказалось и на естествознании, и на медицине. Таким образом, мы в зарубежном естествознании и медицине имеем противоречивость. С одной стороны, революция в естествознании и медицине, ряд новейших открытий, с другой — отсутствие необходимого для этих революционных открытий мировоззрения, распространение реакционных взглядов. Современная зарубежная медицина переживает методологический кризис, преодоление которого возможно только с позиций диалектического материализма, с помощью которого советская медицина ищет новые пути борьбы с заболеваниями и ответы на проблемы их этиологии и патогенеза. Для науки капиталистических стран революционный метод материалистической диалектики неприемлем. Разрешение кризиса она ищет на путях идеалистических и все в большей степени скатывается к откровенно виталистическим теориям по самым основным вопросам медицины. Разоблачение этих теорий, несомненно, является насущной задачей. В XX веке на смену вирховскому учению в зарубежной медицине пришли новые, более прогрессивные представления, придающие более важное значение в патогенезе болезней человека нервной и гормональной системам и именуемые функциональной патологией. Это направление в медицине и патологии можно определить, пользуясь образным выражением И. П. Павлова, как направление обезглавленного нервизма (К. М. Быков и И. Т. Курцин).